Легче зажечь одну маленькую свечу, чем клясть темноту.(с)
Сегодня ездила по работе по Рязанскому шоссе. Там у нас старая дача. Строили ее еще мои бабушка и дед до войны, когда они были совсем молодые, моложе, чем я сейчас. Дед умер давно, а бабуля два года назад. Но мы там последние годы бывали очень редко. Бабушка тяжело болела долгое время, но очень хотела перед смертью побывать в этих местах.
Столько было связано у нее с эти домом. Счастье, горе, дети, внуки. Вспоминаю деда, еще сильного и здорового. Такой статный и красивый, с седыми, совершенно белыми волосами. И бабулю, худенькую, вечно опекающую кого-то, и всегда веселую. Она никогда не унывала. Помну ее такой звонкий и молодой смех. А какие нежные и искренние отношения они сохранили до самой старости, как любили друг друга! Дед всегда говорил; «Умрем в один день». Но он сгорел меньше, чем за год. Бабушка очень тосковала. Но заботы не дали ей уйти. Она прожила еще много лет. Я все обещала свозить ее туда, но по разным причинам откладывала, а потом она совсем ослабла. Так и не пришлось. До сих пор корю себя за это.
Заехала на старую дачу на обратном пути. Калитка на одной петле, двор, заросший одуванчиками и крапивой. Кусты сирени вдоль дорожки. Растрескавшиеся серые ступеньки. Разбитое окно на веранде. Открыла замок. Скрипучая дверь. В углах и на окнах паутина. Лампочка, свисающая с потолка на шнурке. Внутри сухо и тепло. И такое все родное. Пахнет пылью и воском. Помню, как весной, когда мы еще совсем мелкие переезжали на дачу, первым делом, все вместе, без ссор и пререканий, мыли окна и натирали бревна воском. Мне страшно нравилось это занятие. Обычно мы устраивали соревнования, у кого лучше блестит.
Села на стул. Тихо, слышно только поскрипывание сухого дерева. Легкий ветерок из разбитого окна пробежал шелестом по пожелтевшим газетам, которыми прикрыта старенькая кушетка. И тут нахлынули на меня воспоминания. Как будто дом наполнили призраки. Услышала топот детских ног по лестнице, веселый смех. Где же наша большая и дружная семья? Все разлетелись по свету. А кого-то уже нет совсем.
Стало стыдно и горько, что не сделала то, что могла сделать, для моей любимой, добрейшей бабуленьки. Вспомнила, какая худенькая и беспомощная стала она перед смертью. Я брала ее на руки, как маленького ребенка, она была, как пушинка. А ей, привыкшей заботиться обо всех, было очень неловко доставлять столько хлопот. Она так огорчалась из-за этого. Боже, ну почему мы иногда бываем такими эгоистами. Почему, откладываем то, что можем сделать сегодня, на завтра, на потом. А ведь нужно помнить, что наступит момент, когда будет уже поздно, когда уже ничего изменить будет нельзя. Никогда. Как бы этого не хотелось
Столько было связано у нее с эти домом. Счастье, горе, дети, внуки. Вспоминаю деда, еще сильного и здорового. Такой статный и красивый, с седыми, совершенно белыми волосами. И бабулю, худенькую, вечно опекающую кого-то, и всегда веселую. Она никогда не унывала. Помну ее такой звонкий и молодой смех. А какие нежные и искренние отношения они сохранили до самой старости, как любили друг друга! Дед всегда говорил; «Умрем в один день». Но он сгорел меньше, чем за год. Бабушка очень тосковала. Но заботы не дали ей уйти. Она прожила еще много лет. Я все обещала свозить ее туда, но по разным причинам откладывала, а потом она совсем ослабла. Так и не пришлось. До сих пор корю себя за это.
Заехала на старую дачу на обратном пути. Калитка на одной петле, двор, заросший одуванчиками и крапивой. Кусты сирени вдоль дорожки. Растрескавшиеся серые ступеньки. Разбитое окно на веранде. Открыла замок. Скрипучая дверь. В углах и на окнах паутина. Лампочка, свисающая с потолка на шнурке. Внутри сухо и тепло. И такое все родное. Пахнет пылью и воском. Помню, как весной, когда мы еще совсем мелкие переезжали на дачу, первым делом, все вместе, без ссор и пререканий, мыли окна и натирали бревна воском. Мне страшно нравилось это занятие. Обычно мы устраивали соревнования, у кого лучше блестит.
Села на стул. Тихо, слышно только поскрипывание сухого дерева. Легкий ветерок из разбитого окна пробежал шелестом по пожелтевшим газетам, которыми прикрыта старенькая кушетка. И тут нахлынули на меня воспоминания. Как будто дом наполнили призраки. Услышала топот детских ног по лестнице, веселый смех. Где же наша большая и дружная семья? Все разлетелись по свету. А кого-то уже нет совсем.
Стало стыдно и горько, что не сделала то, что могла сделать, для моей любимой, добрейшей бабуленьки. Вспомнила, какая худенькая и беспомощная стала она перед смертью. Я брала ее на руки, как маленького ребенка, она была, как пушинка. А ей, привыкшей заботиться обо всех, было очень неловко доставлять столько хлопот. Она так огорчалась из-за этого. Боже, ну почему мы иногда бываем такими эгоистами. Почему, откладываем то, что можем сделать сегодня, на завтра, на потом. А ведь нужно помнить, что наступит момент, когда будет уже поздно, когда уже ничего изменить будет нельзя. Никогда. Как бы этого не хотелось
-
-
30.05.2006 в 11:13-
-
17.06.2006 в 10:55как же ты права.. только понимаем мы это слишком поздно....